Чановские вести

В редакцию газеты обратился Н. И. Дерягин. Николай Иванович родом из села Новофеклино. Его самостоятельные и трудовые годы сложились в г. Пенза. Николай Иванович накануне 75-летия Победы в Великой Отечественной войне передал в редакцию письмо с историей своих родных.

Николай Васильевич Дерягин родился в с. Новофеклино в 1918 году. Призван на фронт был Барнаульским райвоенкоматом 28 июня 1941 г. Участвовал в битве под Сталинградом. Во время боёв получил тяжелые ранения: в живот в 1941 году, в голову в 1942 году, в 1943 году ранен в ногу, в январе 1944 года получил ранение в бок, в апреле того же года ранен был в ногу с ампутацией пальцев. И в августе 1944 года получил ещё одно ранение в ногу. Был демобилизован 4 октября 1945 года в звании гвардии старшина 1-й стрелковой роты 204 гвардейского стрелкового полка. За ратный подвиг отмечен наградами: медалью «За оборону Сталинграда», орденами «Красной Звезды», «Отечественной войны второй степени», медалью «За победу над Германией».
Мой дядя очень часто вспоминал генерала Чуйкова. Говорил, что тот был добрым, жалел своих солдат. Был чернявым, кудреватым. Придёт в медсанбат, хоть на минутку, но подойдёт к раненым. Положит руку на плечо или возьмёт за руку и расспросит, как семья, как дела на родине. Чуйков всегда говорил: «Обязательно пишите письма домой». Вот так тепло вспоминал о нём дядя Коля.
Будучи раненым, дядя попал в плен. Через несколько дней ему и ещё одному удалось бежать. Ночами шли к фронту. Голодные, ели что придется. Днём прятались в лесу. По всем дорогам были фашисты, так что приходилось идти только ночью. Но шли, голодные и разутые. В одной деревушке посмотрели, что в ней не было врага – зашли. В одном из домов им дали понемногу хлеба и 2 варёных картофелины. «Я, — говорил дядя Коля, – одну съел, а вторую взял с собой». Товарищ, который бежал с ним из плена, решил остаться в этой деревне. Так что дальше дядя шёл один. Ранение очень сильно болело и стало гноиться, даже сознание терял от боли, но набрёл на какой-то сарай, залез под его крышу. «Там стояли связанные пучками подсолнухи, но уже без корзинок. Я их ломал и ел внутри находящееся и похожее на вату содержимое, чтобы хоть что-то было во рту. Слышал иногда немецкую речь. Очень боялся, что вдруг потеряю сознание и зашумлю или начну стонать. Всю волю собрал в кулак, чтобы не уснуть или не уйти в забытье. Боялся выдать себя чем-нибудь. Однажды услышал русскую речь, очень тихую и сразу понял, что это «наши». Шёпотом, чтобы услышали, сказал им: «Братки, помогите, помогите, я свой». Это оказались разведчики, они сняли дядю с крыши и доставили в особый отдел. В то время так и должно было быть. Но там он пробыл недолго, дня три. Всё рассказал, что видел, где был и из какой он части. Они связались с особым отделом полка и через некоторое время подтвердили, что это их боец и что он один стоит многих новобранцев. Сказали, чтобы дядю переодели, накормили и как можно быстрее доставили в свою часть. Так они и поступили. Дядя дошёл с частью до Берлина. Самое страшное, — говорил он, — было при форсировании Днепра, страшнее, чем в Сталинграде, где если ранят, ребята за угол затащат, а сестричка перевяжет и если легко ранен, то снова в бой. Бойцов носили в подвал, если тяжёлое ранение. При форсировании Днепра вся река была красной от крови наших бойцов. Несколько дней готовились, чтобы перейти Днепр. Строили плоты на 5-6 бойцов, во избежание крупных потерь. Переправлялись жутко: вокруг стоны, крики, взрывы, тела людей. Доски, брёвна, пули как дождь летали. Во время рассказа о форсировании Днепра дядя даже в лице менялся, так тяжелы были воспоминания. Перебрались на другой берег только благодаря героизму и мужеству советских солдат. Захватили плацдарм и удерживали его. За время войны дядя получил 6 ранений, 4 были тяжёлыми. Демобилизовался в октябре 1945 года. До своего ухода из жизни, а это случилось в 1963 году, он работал зоотехником в с. Новофеклино.
Его родной брат, а мой дядя Дмитрий Васильевич Дерягин на войну был призван в июне 1941 года Чистоозёрным райвоенкоматом. На тот момент ему было 26 лет. Сражался на Ленинградском фронте в 123 стрелковом полку, 62 стрелковой дивизии. Моей маме он рассказывал, что все бойцы делились скудными фронтовыми пайками с Ленинградскими детьми. Ведь у многих на родине остались дети. У самого дяди Мити в Сибири было трое детей. При одном из артобстрелов бомба попала в блиндаж, где он с несколькими бойцами находился. Их потом откопали, из 4 человек он один остался живой, раненый с тяжёлой контузией, но живой. Потерял зрение и долго лежал в госпитале. Зрение частично восстановили. После прорыва блокады был демобилизован по ранению и контузии. Награждён медалью «За оборону Ленинграда», ушёл из жизни в 1948 году.
Иван Фёдорович Тузов – это мой отец, родился в 1922 году в Омской области. Призван Чановским райвоенкоматом 8 октября 1941 года. После победы над фашистской Германией был отправлен на войну с Японией, после окончания которой вернулся домой в конце 1945 года. Награждён Орденом Отечественной войны 2 степени. Других данных про него у меня пока нет.
Уходят вдаль годы Великой Отечественной войны. Но очень хочется, чтобы наши внуки, правнуки и даже праправнуки помнили о своих героях, которые воевали на той далёкой для них войне и с честью пронесли звание советского солдата, вернулись победителями. Пусть другие поколения гордятся своими родными, чьи фотографии смотрят на нас в строю «Бессмертного полка».
Н. Дерягин,
г. Пенза.