Чановские вести

Сквозь огонь и стужу

Вместе мы прошли…

…Передо мной лежат два томика книги «Все мечены общей войною». В них описаны боевые подвиги наших земляков, защищавших Родину в лихую годину 1941-1945 годов. Листаю страницы в поисках своих родных. Нахожу и читаю: «Водичев Тимофей Устинович…» Это мой дядя по линии отца. Его уже нет в живых, как и нет летчика Николая Водичева, погибшего под Берлином в апреле сорок пятого. Фотографии и пожелтевшая от времени похоронка — это все, что осталось нам на память о нем.

Эти легендарные годы Великой Отечественной…С каждым годом все меньше становится свидетелей тех событий. Трудно отыскать такого, кто не имел бы ранений, которые сказываются на здоровье ветеранов. И уходят они из жизни преждевременно. Так и хочется крикнуть: » Время, остановись! Нам необходимо еще раз повстречаться с вами, поговорить, поцеловать натруженные женские руки, поклониться в пояс рядовым и генералам». А время, к сожалению, так быстротечно. И главное — успеть…

I

Каждому из нас хоть раз в жизни везет на встречу с интересным человеком. Мне повезло вдвойне. Я познакомилась с Марией Андреевной и Василием Ивановичем Здоровыми.

Мы сидим в небольшой квартирке двухэтажного дома. Выключен радиоприемник, который скрашивает обыденные будни девяностопятилетнего участника военных действий. Молчит и телевизор. Мария Андреевна правильно подметила: «Побудем в тишине. Поговорим о жизни». И только шелест страниц семейного альбома с фотографиями, нет — нет,  да и напомнит о днях минувших.

22 июня 1941 года в Сибирь пришла тяжелая весть о нападении гитлеровской Германии на СССР. В первые  дни по селам Чановского района прошли митинги и собрания, у зданий сельских советов толпились люди. У каждого была одна цель — на фронт.

«Это был теплый воскресный день, — вспоминает Мария Андреевна. — Мне было тогда 15 лет. По радио сообщили, что началась война. За несколько минут улицы районного центра опустели, а уже на утро следующего дня на фронт призвали моего отца. Помню, как мы с мачехой провожали его. А через некоторое время у меня родился брат».

Семья осталась без кормилица. Девчушке-подростку в работе отказывали. Но Мария понимала, что она тоже должна чем-то помочь своей семье, фронту. Однажды ей удалось устроиться ученицей в госбанк. Сначала Мария Каргаполова трудилась совершенно бесплатно, но гордилась, что вместе со взрослыми женщинами вносит свою лепту в общее дело. И только в 1943 году она стала работать в должности счетовода.

Желание помочь фронту вызвало широкое патриотическое движение. Чановцы активно включались в создание Фонда Обороны, добровольно сдавая личные сбережения, вещи. Среди земляков была и Мария, которая, забывая про выходные дни, выезжала в близлежащие села, чтобы собирать для фронта денежные отчисления в тот самый Фонд Обороны.

«Люди передавали не только деньги, — рассказывает теперь уже седовласая Мария Андреевна. — Проводился сбор теплых вещей, рукавиц, подушек, портянок, шкур, шерсти. Собранные вещи передавались эвакуированным детям, партизанам. Лозунг «Все для фронта! Все для Победы!» превратился в норму жизни на четыре долгих года».

Кажется, воспоминания возвращают когда-то молоденькую и ясноглазую Марию в годы войны. И она вновь переживает события тех лет. То молчит, то вновь продолжает беседу. Словно пытается вспомнить все до мелочей, что происходило с ней тогда. А глаза полны слез. Мне трудно понять от чего они: от радости или от горя. Да, дождалась девчушка отца с фронта. Он хоть израненный, но живой вернулся домой. Тогда отчего слезы горя? Стиснув зубы от обиды за несбывшиеся надежды, за многочисленные похоронки Мария пообещала себе когда-то — свято чтить подвиги сибиряков.

II

Трудно было в тылу, но еще труднее — на фронте. Не было ни одного крупного сражения, в котором бы не воевали наши земляки. Невиданную стойкость  и отвагу сибиряки показали в оборонительных боях под Москвой.

«Я присяду рядом с вами, — неожиданно произнес Василий Иванович. — Разговор, вижу, получится долгим, да к тому же слышу я плохо,  и зорким зрением похвастаться уже не могу. В прошлом году перенес операцию. А вот вблизи вас вижу».

Но вначале беседы смотрел ветеран совсем не в мою сторону. Во время рассказа о своем трудном детстве, о семье, в которой воспитывалось шестеро детей, Василий Иванович устремил свой взгляд в окно, за которым совсем уже по — весеннему пригревало солнышко, и был слышен щебет птиц. Я  успела внимательно разглядеть собеседника: он и теперь в свои девяносто пять выглядит мужественно. Правда, от когда-то густой шевелюры темных волос ничего почти не осталось. А глаза добрые-добрые. Возраст выдают лишь многочисленные морщины. Но улыбка скрашивает русского солдата.

Биш-Буга…Малая Родина ветерана. Именно оттуда статный и красивый парень был призван на службу в армию. Поезд мчал его в далекий Приморский край, где предстояло служить в железнодорожных войсках.

Шел 1938 год. Уже тогда военно-политическая ситуация в стране была напряженной. Потому, когда в 1941 году наш земляк с сослуживцами услышал о начале войны с Германией, недоумения не было.

«Я ведь должен был ехать домой, поскольку служба закончилась, — рассказывает Здоров.- А тут война. Я четко осознавал, что звание сибиряка нужно нести достойно».

Через большие и малые города повез эшелон солдат железнодорожных войск в столицу. Но Москва не гостеприимно встретила молодых защитников Отечества: на улицах было темно, еды на всех не хватало, а про обещанную русскую баню, о которой грезили сибиряки, и вовсе пришлось забыть.

Василий Иванович рассказывает: «Ближе к рассвету в сентябре 1941 года на передовой послышались залпы фашистских орудий. Нам объявили о подготовке к бою. Это было мое первое боевое крещение. И вот назначенный час пробил. Москву защищала вся страна: и москвичи, и сибиряки, и украинцы, и белорусы. Было общее чувство тревоги и боли. Шли месяцы. Запомнилась скверная погода, ранние заморозки. В свободное от наступления время мы рыли окопы, противотанковые рвы, понимая, что позади — Москва. Гнали фашистов, теряя боевых товарищей. В ноябре, когда начались первые холода, наши войска продолжали наступать. Фашисты оказались не готовы к зиме. Они были плохо одеты. А мы — сибиряки! Не к таким морозам привыкли. Знаете, что самое страшное на войне? Смерть товарища. Сегодня ты идешь в атаку с другом, а через несколько часов его уже нет в списке живых. Часто могилами служили ямы, оставшиеся после разрыва снаряда. Если мы находились вблизи населенного пункта, то старались хоронить бойцов рядом с селом, чтобы хоть кто-то мог ухаживать за могильным холмиком. Вот почему спустя столько лет многие до сих пор числятся в списке пропавших без вести».

От воспоминаний у Василия Ивановича першит в горле. Он очень волнуется. А мне, вдруг, в какой-то момент захотелось прикоснуться ладонью к морщинистой щеке ветерана, чтобы смахнуть слезу, которая выдала его волнение. Но по моим щекам тоже текут слезы. Спасибо, тебе, дед Василий за мирное небо, за вновь наступившую весну…

III

Курская битва занимает в Великой Отечественной войне особое место. По своему ожесточению и упорству борьбы эта битва не имеет себе равных. В ходе нее было разгромлено 30 отборных дивизий противника. Немецко-фашистские войска потеряли около 500 тысяч человек, 1500 танков, 3 тысячи орудий и 3700 самолетов. За мужество и героизм свыше 100 тысяч советских воинов — участников битвы на Огненной дуге, были награждены орденами и медалями.  Среди них наш земляк — Василий Иванович Здоров.

Конечно, многое стирается  из памяти, но ветерану не забыть те долгие пятьдесят дней и ночей.

«Лишь вера в грядущую Победу грела душу, — произносит собеседник. — Мы все очень хотели поскорее вернуться домой. Вестей из дома я не получал. Писем сам не писал. Безграмотный я. Это уже потом все узнали, что на фронте я получил контузию, был дважды ранен».

Василий Иванович прикрывает правой рукой оголившийся из под рукава рубахи шрам. Старые раны часто дают о себе знать: то на погоду руку «ломит», то проблемы с давлением. Вот и сегодня тот случай. Только причина иная — воспоминания.

«Я должна запечатлеть нашу встречу на снимке, — обращаюсь к труженице тыла и ее спутнику жизни».

«С удовольствием!- произносит Василий Иванович.- И как когда-то, по-солдатски,  надевает парадный костюм».

IV

На ярком солнце от ордена Красной Звезды  и многочисленных медалей слепит глаза. Каждая — частичка прожитой жизни. К бравому солдату рядышком присаживается супруга. Они много лет прожили дружно и счастливо, стойко перенесли смерть сорокалетнего сына, всегда и во всем поддерживали друг друга.   Немало пройдено и военных дорог, но сердцем Василий и Мария всегда были с Чанами. А сама жизнь этих замечательных людей стала частичкой Победы.

Сибиряки, наденьте ордена…

Надежда Водичева.